суббота, 6 июня 2009 г.

Проблемы развития туризма в Беларуси. Национальный парк «Браславские озера»

До пяти тысяч туристов ежедневно приезжает в пик сезона в Национальный парк «Браславские озера». Уникальный ландшафт, чистая озерная вода... Сюда едут отдохнуть, пополнить запас энергии, растраченной в суетливых буднях больших городов, белорусы, россияне, литовцы, поляки, немцы. Только вот принять всех желающих базы отдыха Браславщины пока не в состоянии. В корпусах одновременно может разместиться не более 180 отдыхающих, и уже сейчас все места забронированы до августа. Правда, есть еще туристические стоянки на 500 человек, но отдых «дикарем», согласитесь, на любителя...

Гостеприимство как индустрия

Вот–вот упростят визовый режим для жителей 50–километровой приграничной зоны. Наверняка поток иностранных туристов увеличится. На это, собственно, проект и рассчитан. Национальный парк уже готовит новые трансграничные маршруты, согласовывает экологические тропы с литовскими специалистами. Но будет ли гостям где остановиться? Переночевать, перекусить?

— Сейчас очень выручает частный сектор, — рассказывает Людмила Шукель, заместитель директора национального парка по идеологии. — Многие местные жители вовремя сориентировались в ситуации, сдают приезжим комнаты, а иногда и целые дома. Сами договариваются с нами о том, чтобы организовать для постояльцев экскурсию, водную прогулку, рыбалку.

Но в этом сотрудничестве есть свои недостатки. Все–таки деревенский дом — это зачастую и уборная на улице, и ледяная вода из колодца. Сплошь неудобства, а теперь даже невзыскательный турист ценит комфорт. «Где тут у вас кондиционер? А «Евроспорт» идет?» — засыпают вопросами путешественники. Каждый ответ «нет» — это минус сервису. Если он не устраивает, претензии предъявить просто некому: договоров об оказании услуг владельцы подобных усадеб, понятное дело, не заключают.

— Конечно, ситуацию надо менять, — говорит исполняющий обязанности генерального директора Национального парка «Браславские озера» Андрей Кудин. — Мы разработали бизнес–план на 3 года. И к 2011–му хотим увеличить «емкость» баз отдыха как минимум вдвое — принимать хотя бы до 400 человек в спальных корпусах и до 1.000 — на туристических стоянках. Конечно, и этого недостаточно. Надо привлекать инвесторов, строить новые гостиницы. Пока рассчитываем на 17 миллиардов рублей кредита. В этом году обновим мебель, к июлю закончим реконструкцию одного из корпусов на базе отдыха «Дривяты», где многие номера экономкласса.

В процветании национального парка заинтересованы и литовцы. Ведь их водная система во многом зависит от состояния Браславских озер. Поэтому инвестиционная поддержка соседей — вполне реальная перспектива. Да и вклад в развитие этой уникальной экосистемы не меценатство, а адекватный коммерческий расчет. Например, российские бизнесмены интересуются перспективами развития охотничьего туризма. На возврат инвестиций можно рассчитывать — направление развивается. Причем иностранных туристов влекут, скорее, не трофеи, а возможность порыбачить, поохотиться и просто отдохнуть на лоне первозданной природы. Ведь по разнообразию зверей леса национального парка уступают разве что Беловежской пуще. А в чистых Браславских озерах плещутся угорь, щука, сазан, белый амур, толстолобик, налим, золотой карась — всего около 30 видов рыб. Для экотуризма Браславские озера, бесспорно, одно из самых перспективных мест.

Путешествия за здоровьем

Но, по мнению руководства нацпарка, пока недооценен потенциал Браславщины для лечения и оздоровления. Например, в районе нет ни одного санатория. Между тем здесь хорошая экологическая обстановка, на территории парка — сероводородный источник. Есть и подходящая площадка под строительство довольно большого здания. Заодно санаторий решил бы еще одну важную проблему: сезонность местного туризма. Зимой и ранней весной базы отдыха в основном пустуют. Люди приезжают на выходные, праздники. А возможность оздоровиться привлекла бы сюда гостей и в межсезонье.

Сейчас на турбазах работают над тем, чтобы включить в списки своих услуг хотя бы элементы оздоровления. Со следующего года в «Дривятах» рядом с бассейном и тренажерным залом появится кабинет массажа. Осталось получить лицензию и подыскать квалифицированных специалистов.

...А еще в планах на ближайшее будущее — реконструкция базы «Золово». Это потрясающее место на берегу лесного озера, но там есть места только для двадцати отдыхающих. Здесь всего три усадьбы и низенькая белорусская хатка (с печью, лавками, иконой в углу и вышитыми рушниками). Но именно эта тишь и уединенность привлекают сюда туристов. Поэтому турбаза расширяется с осторожностью. Большие перспективы и у турбазы «Леошки». Место позволяет построить здесь дополнительное жилье и увеличить вместимость комплекса вдвое. А пока несколько бревенчатых домиков и коттеджей с каминными залами, натуральной деревянной и плетеной мебелью в силах принять только... 30 человек.

— Любая достройка должна быть тщательно продумана, — говорит Андрей Кудин. — Создавать комфорт надо без ущерба уникальности и «глуши» этих мест: не приспосабливать природу под свои нужды, а адаптироваться к ее условиям.

Автор публикации: Марина ПАНАСЮК

«СБ-Беларусь Сегодня»

пятница, 1 мая 2009 г.

Беловежская Пуща в Беларуси

"Тысячу лет назад большую часть Центральной и Восточной Европы покрывал первобытный лес. И шумели на многие и многие сотни километров деревья-великаны, и реки с трудом прокладывали путь через лесные завалы, звенело комарьё, смотрелись в черный лак воды багряные, мясистые мухоморы, в гуще леса кишело зверьё, ходуном ходила в омутах рыба.

...Постепенно деревни вгрызались в лес, поля наступали на пущи, и на прогаринах красовался усатый ячмень.

И пришло время, когда от первобытных лесов, от древних зубриных дубрав, от медвежьих пущ над моховыми болотами и бобровыми реками осталось, пожалуй, три-четыре лесных бастиона.

Полесье... Налибоки... Леса в верховьях Берёзы-реки ...

Да еще самый старый и самый интересный бастион: Беловежа. Раскинулась она на территории Белоруссии, в самой западной ее части. Расстояние между южной и северной границами - шестьдесят пять километров, а между западной и восточной - до тридцати. Площадь [Беловежской Пущи] - 79171 гектар. Давным-давно в весеннее половодье Брестское и Припятское Полесье превращалось в настоящее море. По шею в воде стояли в нём леса, и зверьё спасалось тогда на Мозырской гряде, на Загородье, но больше всего на самой возвышенной Прибугской равнине, где лежит сейчас пуща. В солнечных грабовых лесах звенели птичьи голоса, над реками клубились тучи утиных стай, бродили медведи в сумрачных ельниках, в извечных дубравах паслись стада кабанов, оленей, коз и зубров. Пущу тогда населяло дикое и воинственное балтское племя ятвягов. Первая сторожевая башня (вежа), возведенная славянами от набегов, непривычно белела в девственном лесу свежеотёсанными брёвнами. Вот она-то, эта Белая вежа, и дала название пуще. Позднее, в XIII веке, князь Владимир приказал зодчему Алексе построить «столп каменный», башню в 30 м высотой, чтобы закрыла она ятвягам выход из пущи. Цвета терракоты, со следами поздней побелки, она до сих пор возвышается над небольшим городским посёлком Каменец.

Белорусы давно ассимилировали ятвягов, и пуща стала местом охотничьих забав, сначала местных князей, а затем польских королей. Кроме того, каждой войне она платила дань - кормила белорусско-литовское войско. Князь Витовт, отправляясь под Грюнвальд, устроил здесь грандиозную охоту. Были убиты тысячи кабанов, зубров и оленей, чтобы обеспечить войско мясом на всё время войны.

И если порой это было необходимо, то королевские и царские охоты в [Беловежской] пуще были чистейшим вандализмом. Тихо умирали зубры, истекая кровью, хрипели кабаны, бились в предсмертных судорогах олени... Пуща умолкла, замерла.

Лютовали во времена 6езвластня браконьеры. Немцы в первую оккупацию уничтожили четверть лесного богатства пущи. Потом здесь хозяйничали польские магнаты, а одна из английских фирм едва не доконала остальное (до сих пор сохранились, в пуще заросшие насыпи узкоколеек). Бедный лес! Всегда он платил за дырявые карманы властей.
И на всё это безучастно смотрела Каменецкая башня. С нее отбивали атаки ятвягов и крестоносцев, на ней были правительственные посты во времена восстаний Костюшки и Калиновского. [Беловежская] Пуща всегда берегла своих сыновей.

Так было и с партизанами в Великую Отечественную войну.

Была пуща заповедником. В 1957 г. стала государственным заповедно-охотничьим хозяйством.

...Немая пуща с поредевшими дубравами и почти что перебитым зверьем начала после Великой Отечественной войны оживать. Заботами лесоводов и всех тружеников этого большого научного хозяйства поднялись на лесосеках молодые леса, а старые (их ещё много) наполнились птичьим свистом, весенним токованием. И снова сотрясается земля от тяжёлого топота зубриных стад. Задача и честь человека не убивать, а охранять и кормить.

... Он сейчас и делает это, настоящий человек. В пуще большой штат учёных самых разных специальностей: здесь лесоводы и ботаники, орнитологи и много, много других специалистов.

Кроме них в хозяйстве занято множество егерей и лесников. Их дело - ежедневно читать книгу леса, замечая все перемены. Дело научных сотрудников - систематизировать собранные полесовщиками сведения, делать на их основании научные заключения и, конечно, самим изучать жизнь пущи во всей её красоте.

И, безусловно, беречь.

В [Беловежской] пуще ведется строжайший надзор за посадками и зрелыми лесами, за гнездами, норами, водоёмами - за всем, из чего складывается пёстрый калейдоскоп её жизни.

Это не значит, безусловно, что человек не вмешивается. Старательно регулирует он количество хищников (рысей, например, в пуще всего около пятнадцати). Есть и порубки, но только определённый процент годового прироста древесины. Небольшой. Заповедник же не может быть рассадником вредителей, и поэтому пуща очищается от больных деревьев, чтобы они не заразили здоровые короедом и лубоедом.

Ведётся в [Беловежской] пуще упорное изучение флоры и фауны, сложных взаимоотношений всего живого на этом кусочке земли: бегает оно, летает или же просто растёт, шумит и цветёт. Уничтожаются паразиты леса и животных. Егери почти с бухгалтерской точностью учитывают количество живых существ, что они едят, как охотятся, какие «отличительные черты характера» присущи той или иной четвероногой «личности».

Зверей кормят, помогают им пережить зиму, а в случае необходимости и лечат. Болезнь зубра, например, - настоящее несчастье. Сделаны в [Беловежской] пуще большие и живописные искусственные озёра для водопоя и водоплавающей птицы (здесь маловато ключей и рек). Упорно улучшается породный состав лесов. Многолетними усилиями учёных организован природоведческий музей, едва ли не самый лучший в стране, составлен он с большим вкусом, выдумкой, глубоким знанием дела. Музей с несметным количеством экспонатов, которые рассказывают о прошлом и настоящем пущи, обо всем живом в ней, о научном труде человека-ученого, человека-хранителя. Тысячи туристов посещают первобытный лес, и для них всегда есть пища, и крыша над головой, и - чтобы не колесить по пуще на звериное неудовольствие - зверинец, где звери содержатся в условиях, максимально приближенных к естественным.

[Беловежская]Пуща является своеобразным питомником, откуда расселяют редких зверей в другие лесные массивы. Недавно, к примеру, несколько зубров переселили на Березину. Этот процесс идет все время: животные не должны зависеть от случайностей. Однако, несмотря на это, в Беловеже живет сейчас (сведения 1970 года) 63 зубра - от бородатых исполинов-одинцов до плюшевых маленьких «бысей», две тысячи благородных оленей, несчётное число мощных кабанов и грациозных диких коз, огненных лис, голенастых лосей, флегматичных барсуков и енотов, выдр, куниц, королевских горностаев и много других. Парят над лугами и болотами ястребы, канюки, змеееды и осоеды, красные ястребы и беркуты.

По ночам разрывают темень уханье и хохот филинов, сов и сычей. Глухарь перед самой весной заводит свою песню, похожую на капель. И козодой кричит своё «люблю», дудит удод, свищет золотая иволга, и поют лучшие в мире по количеству «коленцев» соловьи. И кукушка пророчит долгие лета тем, кто пришёл сюда с добром.

Летают радужные фазаны, вышагивает вдоль берега аист, и прыгают па болотах в туманном утреннем солнце журавли. И нет им числа. 212 видов птиц живёт в [Беловежской] пуще, на болотах, лужайках и полях.

Ныряют, пугая рыбу, кроткие бобры. Спит в омутах усатый казак-сом. Плещутся на заре огромные, как крокодилы, щуки.

И надо всей этой водной гладью - белый ковёр лилий, у болотных берегов пахучий аир, а выше - луговины с разливом разнотравья и душистых цветов, и кипарисы можжевельника, и солнечный подлесок, а ещё выше - паутинные ельники, великолепные грабы, и пятисотлетние дубы, и боры, похожие на готические храмы.

... Тишина. И будто выплывает из леса горделивый олень. Сотни лет пороховые молнии прерывали его последний прыжок. А он упрямо нёс через века свою жизнь и свою красоту. И только этой красотой и этим упрямством и уберёг он своё кроткое, своё терпеливое, своё вечное стадо. Будем надеяться, что с нашей помощью он сбережёт его на века.

Мы сбережём тебя, олень, и мудрых зубров, и старые башни, и всплески бобра на Лесной, и чудо солнечных полян, и воркование дикого голубя, и твою святую, твою звучную тишину, [Беловежская] пуща.

Так идите же в эти солнечные недра. Хотя бы на минуту останьтесь там один на один с флорой и фауной - с оленями и зубрами, с бархатными грабами и узловатыми дубами. С пущей - этой доброй и вечной белорусской землёй."

Так написал Короткевич про Беловежскую Пущу.